Ася Казанцева. Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости.
В жизни все просто: счастье целиком зависит от везения и от генов. Все сводится к генам и к везению. А если задуматься, то и гены — это вопрос везения.

Автор в начале книге говорит о научных журналистах и о важности подачи научного материала читателям с наукой (в частности биологией) знакомым постольку-поскольку. О балансе научных терминов и "облегченного материала". При нашей газете такое правило тоже действует, но не по отношению к научным статьям (откуда тут научные статьи, прости господи), а по отношению к материалу в целом. Когда пишешь статью, помни, что читатель не должен знать по умолчанию специфические термины, аббревиатуры, технические нюансы и прочий слэнг. Пишите доступно.
У Казанцевой получилось.
Она написала о достаточно сложных вещах очень доступным языком, да так, что они у нее получились простыми и безумно интересными.
Книга рассказывает о ... вы не поверите, о том как мозг заставляет нас делать глупости. Почему мы хотим есть сверхнормы, как на нас влияют сигареты, как распознать алкоголика, какие процессы происходят в мозге во время пмс, что такое стресс и как с ним бороться, где получить дозу окситоцина и о многом другом. Рассказывать об этом в рецензии глупо, так как я не вижу смысла просто пересказывать книгу.
Наверное, тем кто хорошо разбирается в химии и биологии читать будет неинтересно, и ничего нового они там для себя не откроют. Но меня чтение увлекло, заинтересовало, и я, конечно же, не буду думать во время объятий, что мне хорошо и спокойно от того, что у меня поднялся уровень окситоцина, но знать такие вещи мне кажется немаловажно.

@темы: книги, впечатления

---

Джон Дуглас, Марк Олшейкер. Охотники за умами.
Иногда побеждает дракон.

Благодаря  Чиф (привет, Чиф!) я в свое время подсела на сериал "Мыслить как преступник". Насколько я помню я не одна подсела, и она даже проводила в своем дневнике опрос сколько же нас таких повелось на рекомендации. А вообще она сделала очень хорошее дело. Потому что сериал что надо. Расчлененка, маньяки, педофилы, похищения, драмы, убийства, психи, милые агенты фбр, Рид и все дела.
Хотя я же не о сериале пришла рассказывать.
А о книге "Охотники за умами".
И она о настоящем отделе бихевиористики. О настоящих профайлерах. Книга написана Джоном Дугласом, который и стоял у истоков этой науки. Главный профайлер. Он поймал того самого убийцу с тропы, и только по месту преступления понял, что тот заикается. Он рассказывает как он это делает, на что обращает внимание, какая у него команда, какие дела они расследовали. Это как сериал, только взаправду.
Помимо прочего раскрываются тайны - куда агенты фбр девают пистолет, когда идут в туалет, почему агенты фбр всегда стреляют на поражение (я вот во всех фильмах замечала, ведь мог бы в плечо выстрелить, но нет, почему-то в лобешник всегда).
После прочтения книги я еще больше полюбила сериал. За правду. Потому что искажены всего лишь минимальные детали для зрелищности. А Росси и Хотч вообще по сути собирательные образы Джона Дугласа, но это только красит их, нисколько не портит. В сериале мелькают фрагменты настоящих громких дел, настоящие приемы профайлеров. И мне как фанату это было настолько в радость, что я читала запоем и поражалась.
Кстати, Джек Кроуфорд из "Молчания ягнят" также прототип Джона Дугласа. Очень уж видная фигура в ФБР, и криминалистике в частности.

@темы: книги, впечатления

---

недавно, мне досталось разбирать биометрический терминал контроля доступа biolink. это если по-русски, замок который открывает дверь по отпечатку пальца. есть еще, который сетчатку глаза сканирует, но его мне разбирать не досталось.
так вот. изначально я представляла себе это как нечто из далекого будущего, недоступное простым смертным. потом, когда мне пришлось с этим столкнуться по работе, я представляла это себе как суку, которая меня не пускает с первого раза, третьего, пятого, с десятого наконец-то дверь открылась.
а когда обнаружился баг, мол можно просто надавить на терминал и дверь откроется и без вашего пальца, пришлось эту суку снимать и смотреть что же там не так. оказалось, что там два сраных разъема, один на питание, на который цепляется два провода от замка, один причем через костыль. и все это замотано изолентой и засунуто в стену.
вот вам далекое будущее. биметрический терминал контроля доступа. а сзади него костыль и изолента.

в итоге-то оказалось, что там при нажатии просто провод отходил от замка, и пришлось его заново зачищать и заново изолентой же приматывать. но с тех пор я, знаете ли, этим элементам из корпорации амбрелла не доверяю. потому что кто его знает, вдруг там сзади сопли на изоленте.

@темы: техника, work

---

- у тебя есть желто-черный карандаш, погрызенный Мишей?
- у меня, к счастью, тут нет ничего, что могло бы быть погрызено Мишей.

@темы: work, диалоги бескрылых божьих коровок

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Артур Хейли. Отель.
Любой святой мог творить чудеса, но лишь немногие из них смогли бы содержать гостиницу.

Выяснилось, что я очень люблю производственный роман (к нему относят "Дамское счастье", кстати). А книги Артура Хейли самые яркие в этом жанре.
У нас есть два главных героя Кристина и Питер, оба они служащие в отеле "Сент Грегори", оба они обладают весьма редкими для работников отеля качествами - честны, исполнительны, тверды и отзывчивы. История начинается именно с них, и раскручивается сначала медленно, а после стремительно и невероятно. Несет по коридорам отеля, вот прачечная, вот кухня куда нельзя заходить даже управляющему, вот печь для сжигания мусора, в которой ежегодно может исчезать несколько тысяч долларов, вот лифты, вот номера богатых и знаменитых, вот бухгалтерия, которая яростно следит за платежеспособностью своих клиентов.
Хейли раскрыл разные тайны и уловки служащих, двойные чаевые, вынос продуктов, махинации бармена. То о чем никогда не станешь задумываться, но что узнать безумно интересно. Показал внутреннее устройство такого огромного неспящего организма изнутри. Как внутри него ломаются судьбы не только гостей, но и служащих, а он всего лишь обеспечивает их гостиничным теплом и уютом, отстраненно, но как получается, лучше, чем у других представителей современности, других отелей, вовсе безликих. Это одна из сюжетных линий, "Сент Грегори" на грани разорения, и удастся ли ему сохранить свою уютную индивидуальность или его поглотит современная сеть других отелей, одинаковых и безучастных?
Переживаешь за отель, за Питера и Кристину, за поимку преступника (да и не одного, по правде говоря). Читаешь взахлеб. Словно вдохнул, а выдохнуть сможешь только после прочтения.
Очень понравилось. Хотела сказать, что пусть и не классика. Но ведь классика жанра. Потом хотела сказать, что не отвечает на какие-то глубокие вопросы. Но ведь отвечает, показывает людей с разных сторон в разных ситуациях. В общем как ни крути, а книга стоящая.

@темы: книги, впечатления

---

Зэди Смит. Белые зубы.
— Представь, что бы творили люди, не будь у них веры.
— То же, что творят сейчас. Только без лицемерия.

Меня всегда раздражает, когда книга, которая считается одним из самых успешных, ярких и бог еще знает каких дебютов в британской (или какой угодно) литературе за последние годы, не находит у меня должного отклика. И мне всегда кажется, что я тупая и до мысли великих не доросла, и вообще не поняла в чем суть.
А может и нет.
"Белые зубы" я мучила две-три недели, и читала потому что надо, а не потому что не могу оторваться. Книга начинается с того, что сороколетний (плюс минус) Арчибальд Джонс решает покончить жизнь самоубийством, а потом как-то так получается, что он женится на 19-летней ямайке Кларе и у них рождается дочь Айри. У Арчибальда есть военный друг/товарищ Самад, который тоже женат на молодой девушке, которая рожает ему двух прекрасных сыновей близнецов. А потом история о детях, о том как они растут и в кого они вырастают.
Вроде как книга о поколениях, о самых разных людях, о вере и традициях, и как их сохранить, если сам ты эмигрант из Бенгала, и надо ли их вообще сохранять. О противостоянии религии и науки, о любви и принятии себя, о важных решениях и кризисе среднего возраста. То есть я сейчас понимаю, что книга о важном, о нужном, да господи, даже о вечном. Но меня не тронуло, не заинтересовало. И часто пишут, что книга мол поражает своей комичностью. Ничего там комичного в ней я не увидела. Может быть потому что я не пакистанский эмигрант в Англии, и тема сохранения традиций мне далека? Но я ведь тоже потомок эмигрантов в чужой стране. И я должна понимать, как важно сохранять традиции и корни. Но мне ближе позиция третьего поколения. Я впитала в себя менталитет страны и народа в котором я живу. Я не могу поддержать свои исконные традиции, и не могу поголовно следовать традициям страны в которой я живу. Я смешала в себе все это и стала вот этим вот третьим поколением.
И раз уж книга подняла во мне такие размышления и заставила прислушаться через детей Арчи и Самада к себе, то наверное, она не такая уж и плохая. Зря я так.

@темы: книги, впечатления

---

Всю жизнь Фейхтвангер ассоциируется у меня только с фейсхаггером.
Это провал.

@темы: книги, wtf

---

идеальная Джинни такая.

@темы: omfg, gif, фильмы

---

Кадзуо Исигуро. Остаток дня.
Я просто дьявольски хороший дворецкий.

Кто смотрел "Аббатство Даунтон", прочитав эту книгу поймет откуда у сериала ноги-то растут. Вообще я, конечно, неправа, потому что истории об английской прислуге растут из историй об английской прислуге. Образ настоящего, идеального дворецкого и какими там он качествами должен обладать - вопрос, который поднимался, поднимается и, наверняка, будет подниматься, потому что нам (народностям востока) очень уж интересно как у них там все это устроено. Но "Аббатство" напомнило, да-да.
И если уж я упомянула народности востока, то часто в рецензиях говорится о том, как вот японцу-то удалось написать настолько неяпонскую книгу. Я не большой фанат японской литературы, поэтому я очень рада, что ему удалось. Но это не суть. Я с этими рецензиями не согласна, потому что считаю, что вопросы там поднимаются очень даже близкие японскому менталитету (как мне кажется). Это вопросы о достоинстве, служении, иерархии и верности своему господину. Это подводит нас к интересному выводу, что английские дворецкие по своему образу мышления не далеко ушли от самураев. Ну или наоборот.
История-то вообще о чем. О том, как мистер Стивенс, дворецкий лорда Дарлингтона, едет на машине повидать старую знакомую и по ходу поездки вспоминает различные истории из жизни, связанные с его отцом, хозяином, прочими слугами и им самим. Истории эти медленно, но верно раскрывают то кем стал мистер Стивенс. А кем он стал и насколько это печально это решать нам.
Мне все-таки кажется, что это действительно печально. У мистера Стивенса не осталось своего мнения по какому бы то ни было вопросу, никаких целей. Со смертью лорда Дарлингтона жизнь его пуста. И в финале он сетует на то, что лорд по крайней мере знает, что к смертному одру его привели самостоятельные решения, что он был хозяином своей жизни. А вот мистер Стивенс такими достижениями похвастаться не может. Даже, например, сожаления по поводу уволенных евреек у него появились позже, когда хозяин высказал свои сожаления. А до этого ни-ни.
Книга мне показалась средней, хотя бы потому, что пространные размышления о достоинстве дворецких и о политике (кто тут еще не знает как я "люблю" политику?) мне были неинтересны.

@темы: книги, впечатления

---

Сара Уотерс. Тонкая работа.
Одним достается наследство, другим – наследственность.

Вытащила я эту книгу из списка "1001 книга".
Живет себе девушка Сью, в викторианском Лондоне, почти что в воровском притоне. Живет сироткой, но тетя души в ней не чает, холит, лелеет и в обиду не дает. Сью называют тупой, хотя она вовсе не тупая, себе на уме такая девушка. Матушку ее повесили за убийство, и все свои мысли на этот счет она старается хранить глубоко внутри. И вот Сью семнадцать, она может отличить фальшивые монеты от настоящих, ключ из болванки выпилить, да вышитые имена спороть с чужих вещей. Звезд с неба не хватает, да и не падает оттуда ничего. Да вот, упала. И не звезда. А настоящий Джентельмен. Это такое прозвище в воровских кругах у Ричарда Риверса. Джентельмен предлагает Сью аферу. Подговорить томную деву из далекого поместья к замужеству, с целью получения ого-го какого наследства, а после сбагрить ее в сумасшедший дом. Сью-то и делать ничего не придется, только горничной быть при деве, да нужные мысли в ее сладкую светлую головку вкладывать. Ах, мол, какой мистер Риверс душка. Он влюблен в вас по уши.
Да проще простого.
Так и Сью думала.
Но не все так просто на самом деле.
По атмосфере это "Тринадцатая сказка" с вкраплением фэмслэша. Да-да. Прям вот фэмслэша, ни намеков вам, а вот прямым текстом. Это скорее плюс истории, чем минус. Меня, например, именно эта линия и интересовала, в отличии от всяких других интриг и драм.
Читалась легко, кое-где затянуто, кое-где нелогично. Но в общем и целом годно.
да ладно, лесбиянки в викторианскую эпоху. Как оно может быть не годно?

@темы: книги, впечатления, гомонамеки

---

Мы сходили на "Малефисенту".

@темы: omfg, disney

---

продолжение ко всей этой теме про Джека и Ариэль.


— Деточка, ты что, не могла перейти дорогу кому-то менее... э... — Джек взмахивает рукой, очерчивая объемы. — Габаритному?
Ариэль стоит рядом, не за его спиной. Ветер треплет ее платье, подол мокрый и скоро от морской соли встанет колом. Она смотрит на него, и взгляд у нее больной. Она не использует язык жестов, Джек понимает ее и так.
«Если бы я могла».
Морская ведьма огромная. Не прям как корабль, но для Джека и Ариэль с берега она кажется огромной. Кожа ее отливает фиолетовым цветом, как у утопленника. Губы алые, будто бы она крови напилась. А волосы и глаза бесцветные, как и все, что живет на самой глубине, где нет солнца. Руки ее толстые, как и щупальца. Джек краем глаза замечает, как одно черное, склизское, пухлое ползет к их ногам. Но он стоит, хотя хочется бежать. Схватить русалочку-дурочку за руку и бежать. Ему не хочется представлять, как Ариэль, тонкая, звонкая, голос ее склоняет к воде города, приплывает к этой ведьме. Или ведьма к ней. Как она забирает ее голос. Черные щупальца обвиваются вокруг белой шеи, проникают в рот, забирают ее гордость, оружие, ее любовь.
— Привет! — говорит Джек.
— Ох, красавица моя, — говорит ведьма, даже не глядя на Джека. Глаза ее мертвые, бледные, вцепляются в Ариэль, как в добычу. — Устроилась морской женой? А как же Эрик, душа моя?
— Какой такой Эрик? — шипит Джек, не глядя на русалочку.
— Что же молчишь, сокровище? — ведьма смеется. Грудь ее огромная колыхается, как будто две медузы. Джека тошнит. — Ах, да. Я же забрала у тебя голос.
— Так мы как раз по этому делу, — вмешивается Джек Воробей. Взгляд ведьмы скользит по нему, презрительный. Морской червь и то ей более интересен. — По поводу этих ваших голосовых конфликтов.
Тишина.
— Моей подруге немота несколько отравляет существование. А я как слышал, — Джек прокашливается. — У вас остался ее чудный голосок.
Ведьма смеется. Русалочка вздрагивает. Медузы-груди колышутся.
— Где это его нашла, дурочка? — булькает ведьма. Щупальца ее бьют по воде, взбивают морскую пену. — Ты все равно не ответишь. А тебе, человек, скажу. Твое счастье, что у нее нет голоса, не то быть тебе на дне морском пугалом.
— Ну у нас несколько другой формат отношений, — возражает Джек. — Меня зовут капитан Джек Воробей. Я ... думаю мы сможем договориться.
Глаза ведьмы вспыхивают.
— Не видать ей голоса, пока я жива, — говорит она твердо. — Не вернуться ей в море, пока я жива. Если только не принесешь ты, капитан Джек Воробей, мне две вещи.
— Внимательно слушаю, — говорит Джек.

Они сидят на берегу, Ариэль плачет тихо, без всхлипов, слезы ее на земле превращаются в жемчуг. Джек рассеянно катает жемчуг между пальцами. — Знаешь, красотка, ты и без голоса у меня просто прелесть, — говорит он. — Язык у тебя что надо. Да и потом, сдался тебе этот океан. У нас отлично получается... ээ... путешествовать.
Он замолкает, потому что вспоминает, что денег у них ни гроша, ночевать им негде, и искать корабль с девкой гораздо сложнее.
— Ну проблему ночлега я только что решил, — говорит Джек, набирая горсть жемчуга. — А вот с волосами сестер и трезубцем отца проблема.

@темы: fic, disney

---

Стивен Кинг. Доктор Сон
Жизнь – штука жесткая, Дэнни, ей на нас плевать. Не то, чтоб она ненавидела нас… нет, но и любить нас она тоже не любит.

Я знала, что книга выйдет уже давно. Не собиралась читать ее в электронном виде, потому что это продолжение "Сияния". А "Сияние" люблю очень. Я перечитываю его раз в год точно. Как и многие книги Стивена Кинга. Пугает ли оно меня также, как раньше? Иногда даже больше. Потому что со временем вся сверхъестественная шелуха слетает, и остается только снег, отель, сумасшедший отец и напуганная мать с ребенком. С Дэнни.
Со сладкой конфеткой Дэниэлом Энтони Торренсом.
"Доктор Сон" - это история о том, есть ли жизнь после "Оверлука". Есть. Только жестокая, как говорит Дик, не то, чтобы она ненавидела Дэнни, но и не любила. Я читала книгу и думала, что вот так вот, живешь, воспитываешь ребенка, вкладываешь в него всю свою любовь и душу, а он в итоге вырастает таким же как папочка.
( Выходи щенок! Выходи и получи свое! Будь мужчиной!)
Дэнни алкоголик. Он пьет, чтобы заглушить свое сияние, свой дар, который притянул к нему зло и спас от него же. Дэнни опустился на самое дно. Дэнни одолевают приступы ярости. Хорошо, что у Дэнни нет молотка для роке.
(- Ты не сделаешь маме больно, да, пап?
- Нет.
- А мне?
- Нет.)
Все циклично. И этот цикл подходит к концу. Сияние приводит взрослого Дэнни в славный город Нью-Гэмпшир, где он излечивается от алкогольной зависимости, работает в хосписе
(котспасе)
и все у него хорошо. Пока он не знакомится с чудной девочкой по имени Абра Стоун. Дэнни очень яркий фонарь. Абра прожектор. Дэнни для Абры, как Дик Холоран. Они могут отправлять друг другу послания, им вообще хорошо. Потому что они оба сияют. Но чем ярче свет, тем проще его найти в темноте. И люди из Истинного Узла уже ищут. Чтобы насытиться этим светом и погасить. Только люди ли?

Я довольна продолжением. Это не плохое продолжение. Оверлук не стоит во главе стола. Он мелькает, куда от него деться? Но это не камень преткновения всей истории. Дэнни такой каким он, наверное, и должен быть. Лучше его не сделаешь. Один сюжетный поворот меня смутил,
(дядя Дэн)
но ничего не испортил. Дэнни сформировал свой ка-тет и дошел до конца.
(И долгая тьма закончилась)

Я буду перечитывать. Потому что Дэнни мой сладкий мальчик. Каждый год я берегу его от отеля. А теперь буду беречь и от других. Как Венди. Потому что твой ребенок, каким бы взрослым он ни был, навсегда останется самым маленьким и самым любимым.
(Жизнь тебя не любит. Зато любит мамочка.)

@темы: книги, впечатления, steven king

---

когда Абра трет губы тыльной стороной ладони, а Дэнни не может понять чем ему знаком этот жест, мне хочется обладать этим даром. дотянуться до него через все что нас разделяет и обнять. Его больше нет, Дэнни. Его деревянный молоток сгорел вместе с ним и отелем. Все хорошо.

Я
я все еще переживаю что с ним может что-то случиться.
11:05:02
ну как будто ему 5)
он был такой сладкой конфеткой, когда был маленьким)

Р
)))))) мааааааааама

@темы: книги, steven king

---

и снова продолжение к вот этому драбблу.
Джек/Ариэль. пытаются достать слезы сирен.


— Так-так-так, девочки. Держите себя в руках. Хотя признаю, — Джек поднимает ладони в воздух. — Рядом со мной это сложновато.
Сирены шипят, как морская пена. Их пальцы тонкие, прозрачные, сжимаются, разжимаются. Тянутся к Джеку. Он стоит на берегу, в опасной близости, и ему хочется дразнить их. Этих голодных женщин-рыб.
— Ну-ну, красотки, мне-то всего лишь и нужно, что пару слезинок. Начинайте рыдать от невозможности быть со мной, — он ходит вдоль воды, достает из кармана маленькую склянку, способную вместить лишь небольшое количество воды. Так. Пару слезинок.
Сирены извиваются, поднимаются на своих гладких, гибких, сильных хвостах. Кричат что-то на своем языке, и Джеку мнится, что в этих криках томится его имя.
— Капитан Джек Воробей, девушки, не каждый день бывает в этом вашем заливе, так что... — он машет руками, привлекая к себе внимание. Пока Барбосса на его «Черной жемчужине» грабит порты, наслаждаясь проклятием ацтекского золота, Джек решает заключить пару выгодных сделок. Очень выгодных. И вот это решение приводит его в Русалочью Бухту.
Ариэль недоверчиво качает головой на эту затею.
— Да брось, сладкая, — Джек пропускает ее волосы сквозь пальцы. — Мы справимся. Что ты, сестер своих не уймешь? Или ревнуешь?
Она тычет его под ребра возмущенно. Но в итоге соглашается. Ох уж это капитанское обаяние.
Оно его и подвело. Одна из сирен щелкает водорослями, словно кнутом. Они обвиваются вокруг его колена, и Джек летит в воду. Пропахивает носом песок, глотает соленую воду, теряет где-то флакончик. Чувствует, как в него впиваются острые, как рыбьи кости, пальцы, тянут под воду. Джек делает последний рывок, всплывает и видит, как Ариэль, замахнувшись веслом, бьет одну из сирен прямо в лицо.
Раздается неприятный хруст, даже чавк. Сирена визжит, хватается за свое прекрасное лицо и отцепляется от Джека. Пока Ариэль лупит веслом другую, в Джека вцепляется третья и тянет на дно. Он не успевает вырываться, он капитан морского судна, но что он может против принцесс подводного мира?
Ариэль ныряет за ним. И Джеку на мгновение кажется, что у нее вместо ног хвост. Под водой она быстрее сестер, она сильнее сестер. Та, что не отпускает Джека, испуганно толкает его, свою добычу, к Ариэль. И она тащит его на поверхность.
— Ну кто же знал, что вы не родня, — оправдывается Джек, выжимая шляпу.
Они сидят на берегу, Ариэль заплетает влажные волосы в жгут. Она в быстрых, путанных жестах объяснила ему, что сирены ей вовсе и не сестры. Сестры ее другие. Опаснее, хитрее, коварнее, кровожаднее.
— Но ведь ты самая опасная из них, не так ли? — Джек смотрит на нее внимательно, а она показывает ему язык и отдает флакон со слезами. Джек присвистывает. — Где это достала?
Ариэль прикладывает руку к груди.
— Но у нас просили слезы сирен, — начинает Джек, но вдруг замолкает. — А мы достали русалочьи. Слушай, сладкая. Ты что, сразу не могла пустить трогательную слезу? Нам бы не пришлось ввязываться в это шоу голодных женщин со мной в роли десерта.
Ариэль выдает целый ряд замысловатых жестов, которые Джек распознает без труда.
Что-то вроде «давно хотела разобраться с этими задаваками из бухты».

@темы: fic, disney

---

продолжение к вот этой вот зарисовке про Джека и Ариэль.
вычитывала Соби.



— Ну вот, — печально говорит Джек. — Утопили рыжую.
Девка сиганула за борт — только ее всплеск и услышали. Да только не вынырнула. Может голову пробила, может сознание потеряла. Команда переглядывается, вроде как грустно им. Вроде как они не хотели такого.
— Да сама она, — начинает оправдываться один. — Господь свидетель. Что мы, нелюди что ли?
— Она, между прочим, пела... — мечтательно закатывает глаза капитан Джек Воробей, но его прерывает насмешливый голос Барбоссы.
— Немая она была, Джек. Что ты нам хуйню всякую рассказываешь? Пела она. — Барбосса хмыкает. — Может для тугих на ухо и оперетта.
Команда смеется. Джек тоже улыбается. Жалко ему рыжую, но жить ему хочется. А в его нынешней ситуации эти шансы очень малы. Плыть за золотом ацтеков Джек не собирается. Прихлоп Билл тоже, ему поэтому всадили нож в печенку и отправили на корм рыбам. А девка вырывалась, дралась как морской черт, ей бы тоже нож всадили, да только сначала что другое. Вот и прыгнула за борт. Джеку Воробью ее винить? Нет уж.
Барбосса разрешает Джеку взять с собой на остров компас, шпагу и пистолет. Ему это кажется очень уж остроумным. Смеется, показывая миру ряд своих гнилых зубов.
— Со шпагой, — говорит, — ты можешь поохотиться.
И снова ржет. Остров-то и пятиста шагов не будет. Поохотиться. Застрелиться только Джеку. На то и пистолет дают. Жалостливые суки.
— Бунт на корабле. — Джек выходит из воды и без сил падает на песок. Плыть-то оказалось дохрена и больше. Он лежит, прижимая к груди пистолет, наблюдая, как отходит его корабль и повторяет. — Бунт. Неблагодарные выблядки.
Он засыпает легко. Отрешается от всех потерь текущего дня. Просыпается аж на следующее утро от того, что нежные руки гладят его лицо. Джек приоткрывает глаз и снова закрывает.
— Морской дьявол играет в игры, — бормочет Джек. — Не сегодня, старый хрен.
Ему чудится, что девка его красноволосая сидит рядом на берегу и гладит его лицо. Рассвет делает ее волосы похожими на кровавые всполохи. Но суть одна. Не может она тут сидеть. Утонула же. Да щиплется совсем не как утопленник.
Джек садится, прикрывая лицо руками от солнца. Все тело ноет, плечи, спина особенно. Девка сидит и смотрит на него. Глаза зареванные, но довольные.
— Красотка, — хрипит Джек. — Ладно Барбоссу ты наебала, но меня-то, меня-то. Смекаешь? Меня-то ты не могла обставить.
Рыжая пожимает плечами, улыбается загадочно.
Джек вздыхает.
— Ненавижу женщин с тайнами, — говорит он и треплет ее волосы. — Пес с тобой. Пуля одна. Но перед смертью может и потрахаемся.
Она вдруг машет руками.
— Почему нет?! — возмущается Джек. — На корабле тебя это не останавливало. А тут что? Обстановка не та? Я могу зажечь свечи. У меня есть... шпага!
Девка поднимается на ноги. Смотрит на него как на сумасшедшего и свистит.
Свистит, дай боже, заложив два пальца в рот.
— Музыку хотела? Так я мог напеть. — бормочет Джек. Вот и повезло тебе, капитан Джек Воробей. Она-то головой все-таки стукнулась. Причем прилично. Крыша протекла.
Но через мгновение ему кажется, что крыша протекла у него. На свист девки к берегу выплывают огромные морские черепахи. Настолько огромные, что Джек может развалиться на спине одной из них, поспать, да еще и поворочаться во сне.
— Хочешь сказать, что они отвезут нас в Тортугу, красотка? — спрашивает Джек, не сводя глаз с черепах.
«Меня зовут Ариэль,» — выводит девка пальцем на песке.
— Что ты раньше молчала? — Джек прищуривается, вглядывается в ее лицо. А потом спрашивает. — А твой голос ведьма насовсем забрала?
Ариэль, дочь морского царя, неопределенно поводит плечами. Понимай, Джек, как хочешь. «Наверное». Или «Да какая разница».
— Да какая разница, — решает Джек, галантно подает ей руку, помогая взойти на черепаху. Принцесса ведь. — Мы отправляемся куда-нибудь подальше от этого места, принцесса.
Ариэль взбирается на шершавый и влажный панцирь и счастливо улыбается.
Джек улыбается тоже.

@темы: fic, disney

---

если кто-то захочет вычитать короткий драббл.
я буду здесь.
в u-mail.

@темы: fic

---

Название: Спасибо, фея-крестная
Бета:  Мей Подколодный
Канон: «Золушка», «Спящая красавица», «Красавица и чудовище», «Русалочка» и др.
Размер: миди, 4558 слов
Пейринг/Персонажи: Адам/Золушка, намек на Малефисента/Бэлль, Эрик/Ариэль, Аврора, упоминаются Жасмин, Эсмеральда, Белоснежка
Категория: гет, фэмслэш
Жанр: романс, школьная!AU, повседневность
Рейтинг: PG
Краткое содержание: чудеса иногда действительно случаются - пусть даже ты совсем не сказочная принцесса.
Примечание: вдохновилась этой заявкой

— Кружок садоводства? — это голос Ариэль, — Не знала, что у нас такой есть.

— Ну, будь он в бассейне, ты бы его заметила, — смеётся Аврора. — Или на заднице у Эрика.

— Может быть, — тянет Ариэль.

Золушка сидит в кабинке туалета и слушает, как её обсуждают две самые популярные девушки в школе. Между тонкой дверцей и стенкой есть узкая щель, и она видит, как Ариэль поправляет чашки купальника, надевает футболку и мечтательным жестом поправляет волосы. Она действительно школьная звезда и знает это. Когда Золушка впервые сталкивается с ней в коридоре, взгляд синих глаз, несмотря на томность, отмечает потёртые джинсы, стоптанные балетки. И больше она не смотрит в её сторону, будто её и нет вовсе. Пустое место.

Золушка ожидает примерно этого. Потому что сама давно про себя думает так же, как и Ариэль при встрече. Правда, когда она перевелась в другую школу, всё же думала, что, может быть, когда она окажется подальше от сестёр, у неё получится. Получится вырваться из вечной клетки отчуждённости. Но нет, клеймо остаётся на ней и словно бы горит ярким знаком над её головой.

— Возиться в земле на дополнительных занятиях, — теперь снова говорит Аврора, и Золушка представляет, как она морщит свой аккуратный, аристократичный нос. — Отвратительно.

Аврора — аристократка. Её родители — главные спонсоры старшей школы, поэтому она чувствует себя здесь полноправной хозяйкой. И ведёт себя точно так же. И она не любит новеньких.

***

Золушка обедает одна. Она сидит в тени и пьёт сок через трубочку из маленького пакета. Сок яблочный, он не нравится ей, но за такую цену был только он. Она смотрит, как смуглая девушка сидит на коленях у такого же смуглого парня, его рука покоится на её обнажённом животе, а её — запуталась в его густых волосах. Они сидят далеко, поэтому Золушка не слышит их, только отдельные взрывы мелодичного смеха. Мимо неё пробегает маленькая девушка, держащая в одной руке планшет, в другой телефон, а через плечо у неё перекинута лямка чехла для ноутбука. На всём красуется надкушенное яблоко. У девушки короткая стрижка и алые губы, и она что-то быстро щебечет в гарнитуру. Золушка смотрит в сторону футбольного поля и видит фигурки тренирующихся игроков в белой форме.

Она подрабатывает в столовой. Убирает со столов, моет пол. Она давно привыкла к такой работе, и всё у неё выходит быстро и ловко. Иногда она даже напевает песни, иногда даже не опускает взгляд при виде знакомых лиц, потому что учится она отлично, выглядит аккуратно и нечего ей стыдиться. Только когда в столовую заходят Аврора с Ариэль, ей хочется провалиться сквозь землю. До неё постоянно долетают обрывки разговоров, которые ей слушать совсем не хотелось бы.

— Если бы я была в таком положении, — говорит Аврора, рисуя что-то в блокноте, — я бы нашла подработку за пределами школы, чтобы никто из знакомых не мог меня увидеть.

— Ты бы постоянно просыпала, — отзывается Ариэль, качая вилку на пальце. Её волосы чуть влажные, и когда Золушка с подносом проходит мимо, она чувствует запах моря, словно Ариэль плавала не в школьном бассейне.

— Эй, — мелодичный голос окликает Золушку, и она даже сначала не верит, что красноволосая звезда обращается к ней. Вид у Ариэль немного смущённый. — Ты не могла бы забрать мой поднос?

— У нас самообслуживание, — возражает Золушка.

— Ну пожалуйста, — Ариэль улыбается, — ты же все равно идёшь в ту сторону.

— Х-хорошо, — Золушка почему-то запинается и очень старается, чтобы никто не заметил её трясущихся рук, когда она забирает поднос.

Когда она идёт ко входу на кухню, в столовую вваливается футбольная команда.


***

— Я бы тебе не советовала выполнять её просьбы, — говорит Бэлль.

Сумка всегда оттягивает ей плечо, потому что там полно книг. Золушка познакомилась с ней в библиотеке, и ей очень хочется думать, что они теперь не просто знакомые.

— Отнести поднос мне было не сложно, — пожимает она плечами, — Да и положить её вещи в шкафчик.

— Это «отнеси» и «положи» может превратиться потом в «забери мою одежду из химчистки», «сделай мою домашку» и тому подобные вещи. Ты ей не служанка, — Бэлль поправляет очки в роговой оправе. Палец указывает на строку в книге, на которой она остановилась.

Золушка задумчиво покусывает карандаш.

— Я думала, это потому что я ей нравлюсь, — говорит она.

— Ей никто не нравится, — отмахивается Бэлль и отводит взгляд от лица сокурсницы.

— А я...

— Серьёзно. Ну кроме её парня.

— Хорошо, — говорит Золушка. Ей нравится, что Бэлль проявляет беспокойство, но в кармане она сжимает номерок из химчистки. И надеется, что это в последний раз.

— Адам пишет, что они победили каких-то там злых обезьян. Если бы я не знала, что это футбольная команда, то благодаря его пунктуации решила бы, что… — Бэлль замолкает, набирая ответ. — Как-то ходили слухи, что мы встречаемся. И всё только потому, что мы из одного города.

— А вы нет? — спрашивает Золушка. Из вежливости. Она знает, что Адам — капитан команды, знает, что он хороший друг Бэлль, и что Аврора вроде бы хочет с ним встречаться. Знает, что он мечта многих девушек, невероятно хорош собой, и ей трудно дышать, когда он проходит мимо. «Он не самый коммуникабельный человек», — говорит Бэлль, когда они с Золушкой сидят около фонтана, — «Может быть, она ему и намекала на что-то такое, но он её просто не понял».

— Нет, — говорит Бэлль.


***

— О боже, я такая неуклюжая.

В голосе Авроры ни капли искренности. Светлые волосы вьются красивыми локонами, глаза подведены идеальными черными стрелками, на губах искрится розовый блеск. Она — идеал, который подпорчен изнутри, и это выдаёт улыбка. Злая и надменная.

Золушка стоит и хлопает глазами. На её новое платье только что опрокинули поднос с полным обедом, включающим в себя картофельное пюре, салат, апельсиновый сок и желе. Белый подол испорчен, вишнёвое желе кровавым пятном растекается прямо в центре, горошек прилип к остаткам пюре. Золушке хочется плакать, но у неё не хватает на это сил. Она поздно ночью закончила шить платье и теперь...

— Я бы притворилась, что мне жаль, — вздыхает Аврора, прижимая ко рту соломинку для сока. — Но... стоит ли?

— Цвет тебе всё равно не шёл, — говорит Ариэль и улыбается. Нежно и мечтательно. Словно она не имеет к этому никакого отношения. Словно она не смеялась.

— С каких пор ты берёшь полный обед? — говорит парень из-за соседнего стола. Золушка боится посмотреть туда, потому что ей стыдно, но она чувствует, что это он. И от этого ей ещё хуже, потому что она шила платье и думала, красива ли она будет для него в этом наряде.

— С тех самых, когда решила заняться благотворительностью, — отвечает Аврора, и взгляд её делается совершенно другим. Невинным. — Нужно обеспечивать работой малоимущих.

— Извинись перед девушкой, — говорит Адам. Золушка точно знает, что это он. Потому что она находит в себе силы обернуться. Он сидит, держа в руке яблоко, волосы собраны сзади, а глаза — чистые сапфиры. Он будто принц, рыцарь, заступающийся за неё перед драконом.

— Это была случайность, — Аврора поворачивается к Золушке и остаётся такой же милой. От этого ещё хуже, как будто бы змея притворилась, что собирается обнять кролика. Дружеские объятия. Ничего больше.

Она отворачивается и садится к Адаму за столик, а Золушка опускает голову как можно ниже и смотрит только себе под ноги. Но вдруг кто-то перехватывает её за руку, и она сначала чувствует, что это он, и потом только — видит.

— Красивое платье, — говорит он.

И отворачивается к Авроре.

Щеки Золушки горят, но не от стыда.


***

— … И, как обычно, благодаря тебе команда в последнюю минуту выиграла. Бла-бла-бла, — Бэлль закатывает глаза и открывает книгу. — Ты герой. Капитан. Поздравляю.

— Она всегда такая, — морщится Адам. — Не понимаю, почему я вообще с ней общаюсь.

— Зато я понимаю, — парирует Бэлль, не отрываясь от чтения, — читай по губам. Лабораторные.

Адам смеётся, глядя на неё. И Золушка улыбается. Они сидят в пустой учебной комнате. И всё, вроде, действительно идёт хорошо. Бэлль говорит, что он никогда раньше не рвался проводить с ней время. Да и сейчас подходит, только когда они вдвоём. Золушка смущена, и сердце колотится, когда он рядом. Он знает, как её зовут.

Сначала ей казалось, что большего для счастья и не нужно.

— Не хочешь прийти на тренировку?

Этот вопрос застаёт Золушку врасплох. И она сначала только открывает рот и кивает, прежде чем сказать:

— Конечно.

Адам улыбается, и говорит:

— Ты очень милая. — Он спрыгивает со стола, на котором сидит. Это выходит у него так легко и пружинисто, словно он не человек. — Мне пора. Приходи на стадион завтра к одиннадцати. Будет здорово.

Около двери он вдруг останавливается.

— А. Бэлль, ты, это... тоже можешь зайти.

— Очень изысканно, — хмыкает Бэлль, обращаясь к уже закрытой двери. Золушка откидывается на стуле и пытается скрыть своё счастье, но у неё плохо выходит, и она улыбается. Бэлль косится на неё, и у неё появляется ответная улыбка. Она проверяет сообщение на мобильном и улыбается уже чему-то своему.

***

— Отличная тренировка, — говорит Золушка. Она ничего не понимает в футболе, но судит по счастливому виду Адама. Он идёт рядом, закинув на плечо спортивную сумку. Он соглашается.

— …и вот тогда наш талисман поворачивается, а толпа замерла, и... смотри, прям под ногами валяется, — Адам прерывает рассказ и останавливается, чтобы поднять кулон, который лежит на дороге. Он поблёскивает золотом, вращаясь в воздухе на цепочке, солнце выхватывает острые края, и Золушке сначала кажется, что это штурвал, но потом она понимает, что это на самом деле веретено.

И она знает, кому оно принадлежит.

— Аврора потеряла, — говорит она, — Надо вернуть.

Но на самом деле ей не хочется его возвращать. Если бы можно было вернуть его владелице как по мановению волшебной палочки, не подходя к ней, просто чтобы он снова оказался у неё. Чтобы не пошли никакие разговоры, чтобы… как было бы хорошо вообще его не находить. Если бы можно было вернуться в прошлое и пойти по другой дороге.

— Вернёшь? — говорит Адам, протягивая ей кулон. — Вы же чаще видитесь.

Золушка берёт его в руку, и, кажется, он прожигает в коже настоящую дыру. Со стороны главного здания дует холодный ветер, и Адам лёгким движением накидывает свою спортивную куртку Золушке на плечи.


***

— Возмутительный эпизод, — говорит директор. Он приятный человек, и в последний раз, когда его видела Золушка он улыбался ей, пожимал руку и говорил, что для них будет большой честью принять такую целеустремлённую и умную девушку. Теперь он расхаживает из угла в угол и старается не смотреть на неё. Он выглядит опечаленным. И Золушке хочется разрыдаться.

— Но я же говорила вам, сэр. Я нашла его. Я хотела вернуть, — говорит она, голос её напоминает звук падающих на пол бусин. Сухой треск. — Но я не успела.

— Я бы не хотела делать из этого скандал, — говорит Аврора, сидящая рядом, напротив стола, — Но вы же понимаете. Это воровство. Так что я согласна на отчисление без лишнего шума.

— Отчисление, — эхом повторяет директор. Это слово летит сквозь сознание Золушки как камень, брошенный в колодец. Ещё чуть-чуть, и раздастся всплеск.

— Но ты ведь знаешь, что я бы никогда… — Золушка поворачивается к Авроре. — Спроси кого угодно. Я нашла кулон по дороге в главный корпус, я...

Ей хочется сказать, что она была с Адамом, но она боится впутать его ещё и в это. Капитан футбольной команды замешан в воровстве. Нет. Нет.

— Ты нашла его в моих вещах, — отрезает Аврора, — я прекрасно помню, как он лежал в сумке, и вот я вижу его у тебя на столе.

— Но ведь ты могла его выронить, — говорит Золушка и смотрит на директора, — ведь она его выронила, сэр.

— Об этом я и говорю, когда выступаю против перевода к нам людей такого типа, — Аврора тоже поворачивается к нему.

— Аврора, — вздыхает он, — я бы не стал так резко высказываться.

— Это не резкость. Это констатация факта, — она точным жестом взбивает причёску. — Кулон много значит для меня, не как драгоценность, а как символ. И я бы пережила утрату. Но нельзя поощрять это.

Золушка хлопает глазами. Ей бы вскочить, заступиться за себя. Но она чувствует себя... как дома. Когда мачеха выговаривала ей таким же тоном. Когда никто за неё не заступался. Никогда. И вот директор — да, он опускает глаза, вздыхает. Что он может противопоставить дочери главных спонсоров? Что может Золушка противопоставить лжи?

В приёмной раздаются громкие голоса. Секретарь пытается что-то возражать. Золушка слышит цокот каблуков, а потом дверь в кабинет распахивается, и она видит на пороге Адама. Запыхавшегося. В спортивной форме. Будто с поля сбежал.

— Я не знаю, что она вам тут наговорила. Но кулон нашёл я, — говорит он. Переводит дыхание, — и попросил Золушку его передать.

— Неужели? — Аврора откидывается на спинку кресла, и Золушке хочется ударить её по лицу, потому что ведёт она себя так, будто директор — она. — И что же она сделала, чтобы ты вот так пришёл нагло лгать в лицо директору?

— Что за глупости? — кривится Адам и становится рядом с Золушкой. На её стороне. — Тут незачем устраивать сцену. Потеряла висюльку — радуйся, что нашли.

— Это не висюлька, — Аврора почти шипит и сжимает в руке кулон. Директор молчит, но потом тихо кашляет. Этого достаточно. Все замирают.

— Дорогая моя, — обращается он только к Золушке. Смотрит только на неё. — Я верю тебе. Бывают сложные ситуации, но тут ты ни в чем не виновата.

— Сэр! — голос Авроры звенит, как натянутая струна. Как пряжа на веретене. Директор оборачивается к ней и разводит руками.

— Иногда вещи теряются, дитя моё. Нужно благодарить тех, кто помогает нам их найти.

Губы Авроры дёргаются. Сжимаются в узкую полоску. Она встаёт с прямой спиной. Корсет ей не нужен совершенно, нечего утягивать, но он красиво дополняет серую блузку. Совершенна. Она бросает взгляд на Золушку и Адама.

— Спасибо, — произносит она.

Глаза её говорят совершенно другое.


***

— Она, знаешь ли, — Бэлль закусывает карандаш, потом отпускает, — идеальна.

— Такое редко услышишь об учителе, — тихо замечает Золушка. Она сидит рядом, на чём-то вроде низкого забора или высокого бордюра. Она уже два дня как почти не разговаривает и думает, что сцена у директора должна была её сломать. Но не сломала. Просто надломила. А к такому за десяток лет жизни в аду привыкаешь. Просто нужно время, чтобы выпрямить спину.

— Она действительно идеальна, — повторяет Бэлль и проверяет, не пришла ли смс. Только никакого звукового сигнала не было. А она все равно проверяет каждую минуту.

— Она вообще у тебя не ведёт, — вдруг говорит Золушка. Припоминает расписание Бэлль. Оно у неё висит над кроватью, все в пометках и стикерах.

— Мы познакомились в библиотеке.

— Удивительно! — фыркает Золушка и прикрывает улыбку рукой.

Бэлль качает головой, но продолжает, задумчиво глядя, как Белоснежка в паре метров от неё быстро набирает что-то на планшете.

— В библиотеке нечасто кого-то встретишь. Можно всё найти в интернете. Гугл всё выжал из книг, и они перестали быть нужными кому-то. В библиотеке везде стоят компьютеры. С гуглом. В котором информация, взятая из книг вокруг. Это нечестно.

— Удобно, — отвечает Золушка, которая знает многое о несправедливости.

— Да. Но я предпочитаю первоисточники, — Бэлль гладит корешок какой-то старой книги. Задумчиво и словно неосознанно. — Она тоже.

— Тебя не смущает, что она… — слово «женщина» вертится на языке у Золушки, но она перехватывает его и произносит другое. Невинное, — преподаватель?

— Она у меня не ведёт, — улыбается Бэлль.

Телефон вибрирует, оповещая о сообщении.


***

Золушка не любит бассейн. Ей не нравится быть в купальнике при таком количестве посторонних людей. Поэтому она сказывается больной и сидит на трибуне. Она смотрит, как Ариэль, словно русалка, ныряет под воду и легко проплывает дистанцию, которую, судя по восторженным крикам, можно сравнить с какой-нибудь олимпийской. Она подтягивается на руках, чтобы вылезти, подходит к Авроре, которая сидит на бортике и болтает ногами в воде. На ней не форменный купальник, как и на Ариэль. Она посматривает в сторону, где плещется футбольная команда, как и Золушка. Только Золушка пытается высмотреть Адама, увлекается и не видит, как на неё смотрит Аврора.

— Золушка! — окликает её Ариэль и подзывает к себе жестом. Несмотря на все разговоры с Бэлль, Золушка не может заставить себя отказать Ариэль. Она подходит, сунув руки в карманы куртки, даже чуть-чуть ссутулившись, потому что не хочет, чтобы кто-то заметил, как ей помыкают.

— Я, кажется, забыла фен, — сокрушается Ариэль, капли воды стекают по спине, они абсолютно прозрачные, и Золушка думает, что удивительный цвет волос у неё от природы. — Можешь поспрашивать у кого-нибудь? Или, может, у тебя есть?

— Откуда у неё? — хмыкает Аврора. Она закидывает ногу на ногу. Они у неё длинные и красивые, с тонкими щиколотками. — Ты ведь не пользуешься никакими масками или бальзамами? Я дешёвый Head&Shoulders чувствую за версту. Хотя тебе стоит брать хотя бы для окрашенных.

— Я не крашу волосы, — поправляет Золушка. — И спрошу насчёт фена.

— Тогда стоило бы. Этот цвет… — Аврора встаёт, потягивается, — тебе не идёт. Очень тусклый.

— Странно, — говорит Золушка, — я думала, у нас один оттенок.

Взгляд Авроры становится колючим, Золушка даже замечает, как дёргается её подбородок. Она все ещё стоит около края бассейна, когда Аврора проходит мимо.

И спотыкается.

И, падая, толкает Золушку в живот.

Весь павильон вдруг взмывает вверх, она не успевает даже вытащить руки из карманов, и все становится мокрым и тихим. “Бассейн не должен быть таким глубоким” — думает Золушка, пытаясь встать на ноги, но у неё не выходит, и ей перестаёт хватать воздуха. Тяжёлая, мгновенно промокшая одежда тянет её на дно. Темнота застилает глаза так же неожиданно, как всё произошедшее.

Яркий свет разрезает её будто через мгновение. Золушка кашляет, и кто-то заботливо помогает ей повернуться на бок, чтобы выплюнуть всю воду. Сквозь мутную пелену она видит, что у кого-то длинные красные волосы.

— Все в порядке, — говорит Ариэль.

Золушка морщится от вкуса воды, от ноющей боли в груди. И Ариэль, словно чувствуя, говорит:

— Я делала тебе искусственное дыхание. Первый раз живому человеку. Сильно давила, наверное.

Наконец всё обретает яркость. И Золушка может осознать, что лежит на кафельном полу в окружении других учеников.

— Тебе следует почистить зубы, — смеётся Аврора, и кто-то повторяет за ней смешок. Она обращается к Ариэль, но та не слышит.

— Надо к врачу, — говорит она. — Я тебя провожу.

Она помогает Золушке подняться, а когда проходит мимо Авроры, то странно на неё смотрит.

***

Школьников в столовой под вечер почти нет. Только сегодня уже перед самым закрытием остаются младшеклассники, что-то бурно обсуждают и уходят, оставив на столе яркую бумажку с объявлением, что через неделю будет школьный бал. Золушка с сожалением пробегается по ней глазами перед тем, как выбросить в урну. Белль старше классом и вряд ли пойдёт, а других друзей благодаря Авроре у неё нет.

Сейчас пусто, и Золушке никто не мешает расставлять стулья. Аккуратно, спинка к спинке, ровно. Утром их всё равно поставят как попало. Но сейчас ей приятно глядеть на ровные ряды. На чистые столы. Пахнет тоже чем-то свежим. В столовой это редкость. Постоянно что-то разольётся, затопчется или закатится куда-то в дальний угол. Она почти заканчивает, когда открывается дверь.

— Привет, — говорит Ариэль. Она закручивает волосы в жгут и снова раскручивает. — Хотела узнать, в порядке ли ты.

— Спасибо, — кивает Золушка. И ей хочется быть более благодарной, но больше, пожалуй, невозможно. Всё это неожиданно обрушивается на Золушку неподъемной ношей, и она садится на еще не задвинутый стул и спрашивает: — Что я ей сделала?

Ариэль пожимает плечами и подходит.

— Не обязательно что-то делать. Можно просто быть. Но… — Она садится на стол, закидывает ногу на ногу, вообще-то это запрещено, но сейчас некому сделать ей замечание. — Это было слишком.

— Слишком что? — не понимает Золушка.

— Это не случайно опрокинуть поднос, — при слове случайно она делает в воздухе кавычки, — это было опасно. Для тебя. Я знаю, как бывает опасна вода.

— Спасибо, — повторяет Золушка.

— Скоро будет бал, — Ариэль покачивает ногой в такт какой-то своей музыке. — Я буду петь, но это не новость. Будет здорово, если ты придёшь.

Она спрыгивает на землю, просидев всего минуту, и идёт к выходу.

— Будет весело, — говорит она уже возле двери. А потом улыбается, — не как у Стивена Кинга.

Дверь закрывается, оставив Золушку наедине со стульями и шваброй.


***

Золушка сидит на подоконнике в своей комнате. Пластик приятно холодит ноги, а бокал какао ждёт её на столе. Она мало обращает на это внимания, потому что перерывает журнал «Фея-крестная» в поисках подходящего наряда, который она бы успела сшить к празднику. Каждое платье вызывает в ней сомнения. Слишком открытое. Слишком длинное. Слишком старомодное. Всё — слишком.

На двадцать четвертой странице двенадцатого номера ей наконец-то попадается то, что ей кажется самым удачным вариантом. Тем самым «не слишком». Она уже представляет, как оно будет на ней сидеть, как удачно подчеркнёт цвет её глаз голубой, почти белый, цвет. Ей даже хочется напевать, пока она достаёт ткань из шкафа.

Прикладывает её к лицу, и да, действительно, её глаза сияют гораздо ярче.

Она сидит до позднего вечера. По столу разложены выкройки, обрезки ткани. Работа идёт быстро, потому что Золушка много шьёт для себя и все размеры знает наизусть, не приходится ничего подгонять и подшивать. Она делает стежок за стежком и вспоминает слова Адама.

— Мне не терпится увидеть тебя на балу, — говорит он ей в коридоре. — Ты будешь самой красивой, я уверен.

Золушка улыбается этим словам.

Аврора теперь шествует по коридорам в гордом одиночестве, потому что Ариэль предпочитает её компании такое же одиночество. Разговаривали ли они после сцены в бассейне, никому не известно, но у Авроры вид оскорблённой королевы. Ариэль беспечна и при встрече с Золушкой приветливо машет ей рукой.

К полуночи платье готово и выглядит ещё чудеснее, чем в журнале.

«Спасибо, «фея-крёстная», — думает Золушка, глядя на него. – Спасибо».

Остаётся только найти подходящие туфли.


***

— Никто не хочет становиться с ней в пару на лабораторную, – рассказывает Золушка. Бэлль кивает, хотя взгляд не отрывается от книги. – Обычно они были вдвоём. А теперь Ариэль решила встать в пару со мной.

— Ага, — говорит Бэлль.

— Ей пришлось встать в пару с Жасмин, хотя она на прошлой неделе высмеивала ее акцент и форму носа. А Жасмин сказала, что лучше она вообще не сдаст лабораторную, чем встанет в пару с этой… непонятно кем, она, похоже, что-то на арабском сказала.

— Она всегда к ней цеплялась. — Бэлль закрывает книгу, и Золушка видит название «Свободные радикалы в органическом синтезе», автор М. Малефисента. — Пока к нам не перевелась Эсмеральда. Она живет с родителями в трейлере на окраине, и Авроре это не давало покоя до тех пор, пока Эсмеральда не продемонстрировала ей в женском туалете нож. Потом она снова вернулась к Жасмин.

— Это же она, — Золушка указывает на название. — Она, тот учитель по химии, которую ты считаешь идеальной.

— Что? — Бэлль растерянно смотрит на название. — А. Да. У неё несколько книг, и она обещала подписать эту, когда я дочитаю.

— Ты стараешься, — смеётся Золушка и делает вид, что не видит записку-закладку, лежащую рядом, на которой чужим почерком написано: «Сегодня в девять».

— Ещё как, — Бэлль отвечает серьёзно и снова углубляется в чтение. Золушка поглядывает на часы, потому что ей нужно успеть заскочить в магазин, чтобы выбрать туфли.


***

Она узнаёт их сразу.

Они сверкают в освещении магазина, словно сделаны из хрусталя. Но на самом деле это миллионы блесток. Золушка замирает, когда видит цену, и ей хочется в голос застонать от такой несправедливости. В туфлях идеально все. Высота каблука, цвет, форма мыска. Они идеально подчеркнут её ноги. Платье было до колена, но с такими туфлями… с такими туфлями.

— Тебе помочь, деточка? — к Золушке подходит улыбчивая пухлая женщина.

— Н-нет, — мотает головой Золушка. — То есть да. У вас есть похожие, но дешевле?

— Увы, — качает головой женщина. — Похожих на них нет.

Золушка кивает, потому что и так знает, что нет. Нет. Они такие одни.

— У вас в школе бал? — спрашивает женщина, в её голосе слышно участие. — Купила платье?

— Нет, я сама сшила.

— О. Редко кто сейчас шьёт себе сам. Ну, кроме проекта «Подиум», конечно, — добавляет она и смеётся.

Золушка отчего-то рассказывает этой приятной женщине про своё платье, про школу, про Аврору и Адама.

— … и вот они бы стали таким идеальным дополнением, но… — почти заканчивает Золушка, но женщина её прерывает.

— Я, кажется, придумала, что нам делать, — говорит она и подмигивает.

— Нам? — переспрашивает Золушка, удивлённо поднимая брови.

— Нам, — кивает женщина. — Когда у тебя вечеринка?

— Завтра вечером, — Золушка отвечает неуверенно, потому что не может поверить, что женщина может ей помочь.

— Отлично. Тогда я покупаю эти туфли. А сразу после бала ты мне их возвращаешь, а я возвращаю их в магазин. Сама понимаешь, — женщина показывает на свою пухлую ножку, — размер не подошёл. Как только сразу не заметила. Рассеянность до добра не доведёт!

Через полчаса Золушка выходит из магазина, чуть не плача от счастья. Она прижимает к груди заветную коробку, и в голове её эхом стучит голос спасительницы. Второй феи-крёстной.

«Нужно вернуть их сразу после школьного бала».


***

— Остановите, пожалуйста, возле того магазина! — кричит Золушка водителю.

— Так до школы еще целый квартал! — он тоже кричит, потому что мотор в старом пикапе производит невыносимый шум.

— Мне надо в магазин! — тычет пальцем в сияющую надпись Золушка.

— Как хочешь! — водитель резко останавливается рядом со входом, и тыквы в его кузове сталкиваются боками.

— Спасибо, спасибо огромное! — благодарит Золушка своего соседа по улице. Он как раз вез тыквы в пригород и предложил ее подвезти. — Удачи на ярмарке!

Последнюю фразу она кричит, потому что машина заводится снова, и сосед неопределённо машет рукой — не то благодарит, не то желает удачи в ответ. В магазин ей на самом деле не надо, просто ей не хочется, чтобы пикап битком набитый тыквами подвёз её к парадному входу.

Золушка поправляет юбку и улыбается. На ней прекрасное платье, волосы убраны в высокую прическу, на ногах идеальные туфли. И её должен ждать чудесный вечер. Несмотря ни на что.

***

Первая, кого она видит – это Ариэль. Она одета во что-то немыслимо открытое, скорее даже, она почти раздета. Но это ей безумно идёт, и выглядит она абсолютно уверенной в себе. Как если бы это было самое обычное платье. Рядом с ней стоит Эрик, в обычном костюме, и смотрятся они на удивление гармонично. Ариэль сначала не замечает Золушку, но, когда видит, восхищённо ахает.

— Ты бесподобна, — говорит она. — А туфли! Туфли — чудо!

Золушка благодарит, и у неё на сердце удивительно легко. И становится еще легче, когда на ступеньках возле главного входа она видит Адама. Ловит его восхищённый взгляд.

Это бесценно.


***

Аврора стоит в одиночестве, пока Ариэль обжимается со своим парнем где-то за кулисами после выступления. Никто не заговаривает с ней даже из вежливости, потому что она сама её ни к кому не проявляла.

Аврора наливает себе третий бокал пунша. Она пьёт его медленно, чувствуя привкус дешёвого вина во рту. Она никогда бы не стала пить школьный пунш, если бы у неё перед лицом постоянно не крутились эта беженка Золушка и Адам, счастливые и смеющиеся.

Третий бокал заканчивается так же быстро, как и второй, поэтому она тянется за четвёртым.

— Я бы не стала так налегать даже на такую выпивку.

— Чего? — Аврора оборачивается и видит высокую женщину в чёрном платье. — Вот вас-то я и не спросила!

— Не спросила — это точно, — она улыбается, но в улыбке её нет ничего доброго, только какое-то превосходство и презрение. Так обычно улыбается сама Аврора. — Большое количество алкоголя приводит к коме.

— Вы вообще кто? — Аврора назло делает ещё один глоток.

— Учитель химии, — отвечает женщина с той же улыбкой. — Так вот. Приводит к коме. Можно будет долго спать. Очень долго.

— Отлично. — Аврора залпом допивает бокал и отходит от стола и сумасшедшей учительницы.


***

Адам уверено держит Золушку за руку и ведёт по лестнице. Они спускаются по боковой, для учителей, которой пользоваться запрещено, и от этого у Золушки перехватывает дыхание. От нарушения правил, от ощущения, что Адам держит её за руку, оттого, что они идут посмотреть на то, как проигравшего в конкурсе будут кидать в бассейн, от…

…неожиданно она спотыкается, и один туфель слетает с ее ноги и исчезает в темноте лестничного пролёта, падает куда-то в темноту, на первый этаж или в подвал.

— О господи, — выдыхает Золушка. — Нужно его найти!

— Я могу носить тебя на руках весь вечер, – Адам улыбается ей лукаво, но потом принимает серьёзный вид. — Спущусь, поищу. Никуда не уходи.

Он исчезает из виду, и Золушка садится на ступеньки в ожидании. «Вот так растяпа», — думает она, глядя на босую ногу. Внизу всё тихо, и она начинает переживать. Но проходит ещё немного времени, и она слышит шаги. Адам поднимается к ней, улыбаясь и держа туфельку в руке.

— Прекрасная принцесса обронила, — говорит он грустным голосом. – Я бы хотел вернуть, но...

— Но? — Золушка закусывает губу, чтобы не улыбнуться.

— У неё самые красивые ножки на свете. И чтобы убедиться, я должен сам помочь вам в примерке.

Он опускается на одно колено и аккуратно надевает туфель на ногу Золушке.

— Я и не сомневался, — говорит Адам, — что у вас самая прекрасная и маленькая ножка в королевстве.

— Эксклюзив, — смеётся Золушка. Смеётся. Пока Адам не наклоняется и не целует её.

«Спасибо, фея-крёстная», — думает Золушка.

Городские часы бьют полночь на башне.

@темы: fic, disney

---

Фэнни Флэгг. Жареные зеленые помидоры в кафе "Полустанок"
Если посадить дикого зверька в клетку, он наверняка умрет, но отпусти его на свободу - и в девяти случаях из десяти он вернется к тебе.

Флэгг я откладывала с прошлого года, если не больше. Совсем уж зря. Книга оказалась определенно "моей", хотя бы потому что там затрагивается тема расизма, всякий разный ку-клус-клан, жратва, любовь, убийство, кризис среднего возраста. Стиль меня порадовал и почему-то напомнил мне "Долорес Клейборн". Или в моей голове повидавшие на своем веку женщины Америки разговаривают в одной манере и одним голосом.
В книге полно этого американского уюта начала двадцатого века. Сладкая кукуруза, барбекю, цветные женщины пекут кокосовые пироги, девочки в платьицах, танцы, кока-кола, малиновая газировка. Что-то все вокруг еды, да вокруг еды. Да потому что у главных героинь кафе, а еще у них любовь, трагедия, тайна, большая семья, куча хлопот, идей, каких-то личных закидонов.
Не хочется пересказывать о чем книга. Даже вкратце. Это семейная сага, которая подается красиво и с разных ракурсов.
Я в восторге, и более того, я пошла и испекла лимонный пирог.
И он вкусный.

@темы: книги, впечатления