[spleanitslife]

Название: Спасибо, фея-крестная
Бета:  Мей Подколодный
Канон: «Золушка», «Спящая красавица», «Красавица и чудовище», «Русалочка» и др.
Размер: миди, 4558 слов
Пейринг/Персонажи: Адам/Золушка, намек на Малефисента/Бэлль, Эрик/Ариэль, Аврора, упоминаются Жасмин, Эсмеральда, Белоснежка
Категория: гет, фэмслэш
Жанр: романс, школьная!AU, повседневность
Рейтинг: PG
Краткое содержание: чудеса иногда действительно случаются - пусть даже ты совсем не сказочная принцесса.
Примечание: вдохновилась этой заявкой

— Кружок садоводства? — это голос Ариэль, — Не знала, что у нас такой есть.

— Ну, будь он в бассейне, ты бы его заметила, — смеётся Аврора. — Или на заднице у Эрика.

— Может быть, — тянет Ариэль.

Золушка сидит в кабинке туалета и слушает, как её обсуждают две самые популярные девушки в школе. Между тонкой дверцей и стенкой есть узкая щель, и она видит, как Ариэль поправляет чашки купальника, надевает футболку и мечтательным жестом поправляет волосы. Она действительно школьная звезда и знает это. Когда Золушка впервые сталкивается с ней в коридоре, взгляд синих глаз, несмотря на томность, отмечает потёртые джинсы, стоптанные балетки. И больше она не смотрит в её сторону, будто её и нет вовсе. Пустое место.

Золушка ожидает примерно этого. Потому что сама давно про себя думает так же, как и Ариэль при встрече. Правда, когда она перевелась в другую школу, всё же думала, что, может быть, когда она окажется подальше от сестёр, у неё получится. Получится вырваться из вечной клетки отчуждённости. Но нет, клеймо остаётся на ней и словно бы горит ярким знаком над её головой.

— Возиться в земле на дополнительных занятиях, — теперь снова говорит Аврора, и Золушка представляет, как она морщит свой аккуратный, аристократичный нос. — Отвратительно.

Аврора — аристократка. Её родители — главные спонсоры старшей школы, поэтому она чувствует себя здесь полноправной хозяйкой. И ведёт себя точно так же. И она не любит новеньких.

***

Золушка обедает одна. Она сидит в тени и пьёт сок через трубочку из маленького пакета. Сок яблочный, он не нравится ей, но за такую цену был только он. Она смотрит, как смуглая девушка сидит на коленях у такого же смуглого парня, его рука покоится на её обнажённом животе, а её — запуталась в его густых волосах. Они сидят далеко, поэтому Золушка не слышит их, только отдельные взрывы мелодичного смеха. Мимо неё пробегает маленькая девушка, держащая в одной руке планшет, в другой телефон, а через плечо у неё перекинута лямка чехла для ноутбука. На всём красуется надкушенное яблоко. У девушки короткая стрижка и алые губы, и она что-то быстро щебечет в гарнитуру. Золушка смотрит в сторону футбольного поля и видит фигурки тренирующихся игроков в белой форме.

Она подрабатывает в столовой. Убирает со столов, моет пол. Она давно привыкла к такой работе, и всё у неё выходит быстро и ловко. Иногда она даже напевает песни, иногда даже не опускает взгляд при виде знакомых лиц, потому что учится она отлично, выглядит аккуратно и нечего ей стыдиться. Только когда в столовую заходят Аврора с Ариэль, ей хочется провалиться сквозь землю. До неё постоянно долетают обрывки разговоров, которые ей слушать совсем не хотелось бы.

— Если бы я была в таком положении, — говорит Аврора, рисуя что-то в блокноте, — я бы нашла подработку за пределами школы, чтобы никто из знакомых не мог меня увидеть.

— Ты бы постоянно просыпала, — отзывается Ариэль, качая вилку на пальце. Её волосы чуть влажные, и когда Золушка с подносом проходит мимо, она чувствует запах моря, словно Ариэль плавала не в школьном бассейне.

— Эй, — мелодичный голос окликает Золушку, и она даже сначала не верит, что красноволосая звезда обращается к ней. Вид у Ариэль немного смущённый. — Ты не могла бы забрать мой поднос?

— У нас самообслуживание, — возражает Золушка.

— Ну пожалуйста, — Ариэль улыбается, — ты же все равно идёшь в ту сторону.

— Х-хорошо, — Золушка почему-то запинается и очень старается, чтобы никто не заметил её трясущихся рук, когда она забирает поднос.

Когда она идёт ко входу на кухню, в столовую вваливается футбольная команда.


***

— Я бы тебе не советовала выполнять её просьбы, — говорит Бэлль.

Сумка всегда оттягивает ей плечо, потому что там полно книг. Золушка познакомилась с ней в библиотеке, и ей очень хочется думать, что они теперь не просто знакомые.

— Отнести поднос мне было не сложно, — пожимает она плечами, — Да и положить её вещи в шкафчик.

— Это «отнеси» и «положи» может превратиться потом в «забери мою одежду из химчистки», «сделай мою домашку» и тому подобные вещи. Ты ей не служанка, — Бэлль поправляет очки в роговой оправе. Палец указывает на строку в книге, на которой она остановилась.

Золушка задумчиво покусывает карандаш.

— Я думала, это потому что я ей нравлюсь, — говорит она.

— Ей никто не нравится, — отмахивается Бэлль и отводит взгляд от лица сокурсницы.

— А я...

— Серьёзно. Ну кроме её парня.

— Хорошо, — говорит Золушка. Ей нравится, что Бэлль проявляет беспокойство, но в кармане она сжимает номерок из химчистки. И надеется, что это в последний раз.

— Адам пишет, что они победили каких-то там злых обезьян. Если бы я не знала, что это футбольная команда, то благодаря его пунктуации решила бы, что… — Бэлль замолкает, набирая ответ. — Как-то ходили слухи, что мы встречаемся. И всё только потому, что мы из одного города.

— А вы нет? — спрашивает Золушка. Из вежливости. Она знает, что Адам — капитан команды, знает, что он хороший друг Бэлль, и что Аврора вроде бы хочет с ним встречаться. Знает, что он мечта многих девушек, невероятно хорош собой, и ей трудно дышать, когда он проходит мимо. «Он не самый коммуникабельный человек», — говорит Бэлль, когда они с Золушкой сидят около фонтана, — «Может быть, она ему и намекала на что-то такое, но он её просто не понял».

— Нет, — говорит Бэлль.


***

— О боже, я такая неуклюжая.

В голосе Авроры ни капли искренности. Светлые волосы вьются красивыми локонами, глаза подведены идеальными черными стрелками, на губах искрится розовый блеск. Она — идеал, который подпорчен изнутри, и это выдаёт улыбка. Злая и надменная.

Золушка стоит и хлопает глазами. На её новое платье только что опрокинули поднос с полным обедом, включающим в себя картофельное пюре, салат, апельсиновый сок и желе. Белый подол испорчен, вишнёвое желе кровавым пятном растекается прямо в центре, горошек прилип к остаткам пюре. Золушке хочется плакать, но у неё не хватает на это сил. Она поздно ночью закончила шить платье и теперь...

— Я бы притворилась, что мне жаль, — вздыхает Аврора, прижимая ко рту соломинку для сока. — Но... стоит ли?

— Цвет тебе всё равно не шёл, — говорит Ариэль и улыбается. Нежно и мечтательно. Словно она не имеет к этому никакого отношения. Словно она не смеялась.

— С каких пор ты берёшь полный обед? — говорит парень из-за соседнего стола. Золушка боится посмотреть туда, потому что ей стыдно, но она чувствует, что это он. И от этого ей ещё хуже, потому что она шила платье и думала, красива ли она будет для него в этом наряде.

— С тех самых, когда решила заняться благотворительностью, — отвечает Аврора, и взгляд её делается совершенно другим. Невинным. — Нужно обеспечивать работой малоимущих.

— Извинись перед девушкой, — говорит Адам. Золушка точно знает, что это он. Потому что она находит в себе силы обернуться. Он сидит, держа в руке яблоко, волосы собраны сзади, а глаза — чистые сапфиры. Он будто принц, рыцарь, заступающийся за неё перед драконом.

— Это была случайность, — Аврора поворачивается к Золушке и остаётся такой же милой. От этого ещё хуже, как будто бы змея притворилась, что собирается обнять кролика. Дружеские объятия. Ничего больше.

Она отворачивается и садится к Адаму за столик, а Золушка опускает голову как можно ниже и смотрит только себе под ноги. Но вдруг кто-то перехватывает её за руку, и она сначала чувствует, что это он, и потом только — видит.

— Красивое платье, — говорит он.

И отворачивается к Авроре.

Щеки Золушки горят, но не от стыда.


***

— … И, как обычно, благодаря тебе команда в последнюю минуту выиграла. Бла-бла-бла, — Бэлль закатывает глаза и открывает книгу. — Ты герой. Капитан. Поздравляю.

— Она всегда такая, — морщится Адам. — Не понимаю, почему я вообще с ней общаюсь.

— Зато я понимаю, — парирует Бэлль, не отрываясь от чтения, — читай по губам. Лабораторные.

Адам смеётся, глядя на неё. И Золушка улыбается. Они сидят в пустой учебной комнате. И всё, вроде, действительно идёт хорошо. Бэлль говорит, что он никогда раньше не рвался проводить с ней время. Да и сейчас подходит, только когда они вдвоём. Золушка смущена, и сердце колотится, когда он рядом. Он знает, как её зовут.

Сначала ей казалось, что большего для счастья и не нужно.

— Не хочешь прийти на тренировку?

Этот вопрос застаёт Золушку врасплох. И она сначала только открывает рот и кивает, прежде чем сказать:

— Конечно.

Адам улыбается, и говорит:

— Ты очень милая. — Он спрыгивает со стола, на котором сидит. Это выходит у него так легко и пружинисто, словно он не человек. — Мне пора. Приходи на стадион завтра к одиннадцати. Будет здорово.

Около двери он вдруг останавливается.

— А. Бэлль, ты, это... тоже можешь зайти.

— Очень изысканно, — хмыкает Бэлль, обращаясь к уже закрытой двери. Золушка откидывается на стуле и пытается скрыть своё счастье, но у неё плохо выходит, и она улыбается. Бэлль косится на неё, и у неё появляется ответная улыбка. Она проверяет сообщение на мобильном и улыбается уже чему-то своему.

***

— Отличная тренировка, — говорит Золушка. Она ничего не понимает в футболе, но судит по счастливому виду Адама. Он идёт рядом, закинув на плечо спортивную сумку. Он соглашается.

— …и вот тогда наш талисман поворачивается, а толпа замерла, и... смотри, прям под ногами валяется, — Адам прерывает рассказ и останавливается, чтобы поднять кулон, который лежит на дороге. Он поблёскивает золотом, вращаясь в воздухе на цепочке, солнце выхватывает острые края, и Золушке сначала кажется, что это штурвал, но потом она понимает, что это на самом деле веретено.

И она знает, кому оно принадлежит.

— Аврора потеряла, — говорит она, — Надо вернуть.

Но на самом деле ей не хочется его возвращать. Если бы можно было вернуть его владелице как по мановению волшебной палочки, не подходя к ней, просто чтобы он снова оказался у неё. Чтобы не пошли никакие разговоры, чтобы… как было бы хорошо вообще его не находить. Если бы можно было вернуться в прошлое и пойти по другой дороге.

— Вернёшь? — говорит Адам, протягивая ей кулон. — Вы же чаще видитесь.

Золушка берёт его в руку, и, кажется, он прожигает в коже настоящую дыру. Со стороны главного здания дует холодный ветер, и Адам лёгким движением накидывает свою спортивную куртку Золушке на плечи.


***

— Возмутительный эпизод, — говорит директор. Он приятный человек, и в последний раз, когда его видела Золушка он улыбался ей, пожимал руку и говорил, что для них будет большой честью принять такую целеустремлённую и умную девушку. Теперь он расхаживает из угла в угол и старается не смотреть на неё. Он выглядит опечаленным. И Золушке хочется разрыдаться.

— Но я же говорила вам, сэр. Я нашла его. Я хотела вернуть, — говорит она, голос её напоминает звук падающих на пол бусин. Сухой треск. — Но я не успела.

— Я бы не хотела делать из этого скандал, — говорит Аврора, сидящая рядом, напротив стола, — Но вы же понимаете. Это воровство. Так что я согласна на отчисление без лишнего шума.

— Отчисление, — эхом повторяет директор. Это слово летит сквозь сознание Золушки как камень, брошенный в колодец. Ещё чуть-чуть, и раздастся всплеск.

— Но ты ведь знаешь, что я бы никогда… — Золушка поворачивается к Авроре. — Спроси кого угодно. Я нашла кулон по дороге в главный корпус, я...

Ей хочется сказать, что она была с Адамом, но она боится впутать его ещё и в это. Капитан футбольной команды замешан в воровстве. Нет. Нет.

— Ты нашла его в моих вещах, — отрезает Аврора, — я прекрасно помню, как он лежал в сумке, и вот я вижу его у тебя на столе.

— Но ведь ты могла его выронить, — говорит Золушка и смотрит на директора, — ведь она его выронила, сэр.

— Об этом я и говорю, когда выступаю против перевода к нам людей такого типа, — Аврора тоже поворачивается к нему.

— Аврора, — вздыхает он, — я бы не стал так резко высказываться.

— Это не резкость. Это констатация факта, — она точным жестом взбивает причёску. — Кулон много значит для меня, не как драгоценность, а как символ. И я бы пережила утрату. Но нельзя поощрять это.

Золушка хлопает глазами. Ей бы вскочить, заступиться за себя. Но она чувствует себя... как дома. Когда мачеха выговаривала ей таким же тоном. Когда никто за неё не заступался. Никогда. И вот директор — да, он опускает глаза, вздыхает. Что он может противопоставить дочери главных спонсоров? Что может Золушка противопоставить лжи?

В приёмной раздаются громкие голоса. Секретарь пытается что-то возражать. Золушка слышит цокот каблуков, а потом дверь в кабинет распахивается, и она видит на пороге Адама. Запыхавшегося. В спортивной форме. Будто с поля сбежал.

— Я не знаю, что она вам тут наговорила. Но кулон нашёл я, — говорит он. Переводит дыхание, — и попросил Золушку его передать.

— Неужели? — Аврора откидывается на спинку кресла, и Золушке хочется ударить её по лицу, потому что ведёт она себя так, будто директор — она. — И что же она сделала, чтобы ты вот так пришёл нагло лгать в лицо директору?

— Что за глупости? — кривится Адам и становится рядом с Золушкой. На её стороне. — Тут незачем устраивать сцену. Потеряла висюльку — радуйся, что нашли.

— Это не висюлька, — Аврора почти шипит и сжимает в руке кулон. Директор молчит, но потом тихо кашляет. Этого достаточно. Все замирают.

— Дорогая моя, — обращается он только к Золушке. Смотрит только на неё. — Я верю тебе. Бывают сложные ситуации, но тут ты ни в чем не виновата.

— Сэр! — голос Авроры звенит, как натянутая струна. Как пряжа на веретене. Директор оборачивается к ней и разводит руками.

— Иногда вещи теряются, дитя моё. Нужно благодарить тех, кто помогает нам их найти.

Губы Авроры дёргаются. Сжимаются в узкую полоску. Она встаёт с прямой спиной. Корсет ей не нужен совершенно, нечего утягивать, но он красиво дополняет серую блузку. Совершенна. Она бросает взгляд на Золушку и Адама.

— Спасибо, — произносит она.

Глаза её говорят совершенно другое.


***

— Она, знаешь ли, — Бэлль закусывает карандаш, потом отпускает, — идеальна.

— Такое редко услышишь об учителе, — тихо замечает Золушка. Она сидит рядом, на чём-то вроде низкого забора или высокого бордюра. Она уже два дня как почти не разговаривает и думает, что сцена у директора должна была её сломать. Но не сломала. Просто надломила. А к такому за десяток лет жизни в аду привыкаешь. Просто нужно время, чтобы выпрямить спину.

— Она действительно идеальна, — повторяет Бэлль и проверяет, не пришла ли смс. Только никакого звукового сигнала не было. А она все равно проверяет каждую минуту.

— Она вообще у тебя не ведёт, — вдруг говорит Золушка. Припоминает расписание Бэлль. Оно у неё висит над кроватью, все в пометках и стикерах.

— Мы познакомились в библиотеке.

— Удивительно! — фыркает Золушка и прикрывает улыбку рукой.

Бэлль качает головой, но продолжает, задумчиво глядя, как Белоснежка в паре метров от неё быстро набирает что-то на планшете.

— В библиотеке нечасто кого-то встретишь. Можно всё найти в интернете. Гугл всё выжал из книг, и они перестали быть нужными кому-то. В библиотеке везде стоят компьютеры. С гуглом. В котором информация, взятая из книг вокруг. Это нечестно.

— Удобно, — отвечает Золушка, которая знает многое о несправедливости.

— Да. Но я предпочитаю первоисточники, — Бэлль гладит корешок какой-то старой книги. Задумчиво и словно неосознанно. — Она тоже.

— Тебя не смущает, что она… — слово «женщина» вертится на языке у Золушки, но она перехватывает его и произносит другое. Невинное, — преподаватель?

— Она у меня не ведёт, — улыбается Бэлль.

Телефон вибрирует, оповещая о сообщении.


***

Золушка не любит бассейн. Ей не нравится быть в купальнике при таком количестве посторонних людей. Поэтому она сказывается больной и сидит на трибуне. Она смотрит, как Ариэль, словно русалка, ныряет под воду и легко проплывает дистанцию, которую, судя по восторженным крикам, можно сравнить с какой-нибудь олимпийской. Она подтягивается на руках, чтобы вылезти, подходит к Авроре, которая сидит на бортике и болтает ногами в воде. На ней не форменный купальник, как и на Ариэль. Она посматривает в сторону, где плещется футбольная команда, как и Золушка. Только Золушка пытается высмотреть Адама, увлекается и не видит, как на неё смотрит Аврора.

— Золушка! — окликает её Ариэль и подзывает к себе жестом. Несмотря на все разговоры с Бэлль, Золушка не может заставить себя отказать Ариэль. Она подходит, сунув руки в карманы куртки, даже чуть-чуть ссутулившись, потому что не хочет, чтобы кто-то заметил, как ей помыкают.

— Я, кажется, забыла фен, — сокрушается Ариэль, капли воды стекают по спине, они абсолютно прозрачные, и Золушка думает, что удивительный цвет волос у неё от природы. — Можешь поспрашивать у кого-нибудь? Или, может, у тебя есть?

— Откуда у неё? — хмыкает Аврора. Она закидывает ногу на ногу. Они у неё длинные и красивые, с тонкими щиколотками. — Ты ведь не пользуешься никакими масками или бальзамами? Я дешёвый Head&Shoulders чувствую за версту. Хотя тебе стоит брать хотя бы для окрашенных.

— Я не крашу волосы, — поправляет Золушка. — И спрошу насчёт фена.

— Тогда стоило бы. Этот цвет… — Аврора встаёт, потягивается, — тебе не идёт. Очень тусклый.

— Странно, — говорит Золушка, — я думала, у нас один оттенок.

Взгляд Авроры становится колючим, Золушка даже замечает, как дёргается её подбородок. Она все ещё стоит около края бассейна, когда Аврора проходит мимо.

И спотыкается.

И, падая, толкает Золушку в живот.

Весь павильон вдруг взмывает вверх, она не успевает даже вытащить руки из карманов, и все становится мокрым и тихим. “Бассейн не должен быть таким глубоким” — думает Золушка, пытаясь встать на ноги, но у неё не выходит, и ей перестаёт хватать воздуха. Тяжёлая, мгновенно промокшая одежда тянет её на дно. Темнота застилает глаза так же неожиданно, как всё произошедшее.

Яркий свет разрезает её будто через мгновение. Золушка кашляет, и кто-то заботливо помогает ей повернуться на бок, чтобы выплюнуть всю воду. Сквозь мутную пелену она видит, что у кого-то длинные красные волосы.

— Все в порядке, — говорит Ариэль.

Золушка морщится от вкуса воды, от ноющей боли в груди. И Ариэль, словно чувствуя, говорит:

— Я делала тебе искусственное дыхание. Первый раз живому человеку. Сильно давила, наверное.

Наконец всё обретает яркость. И Золушка может осознать, что лежит на кафельном полу в окружении других учеников.

— Тебе следует почистить зубы, — смеётся Аврора, и кто-то повторяет за ней смешок. Она обращается к Ариэль, но та не слышит.

— Надо к врачу, — говорит она. — Я тебя провожу.

Она помогает Золушке подняться, а когда проходит мимо Авроры, то странно на неё смотрит.

***

Школьников в столовой под вечер почти нет. Только сегодня уже перед самым закрытием остаются младшеклассники, что-то бурно обсуждают и уходят, оставив на столе яркую бумажку с объявлением, что через неделю будет школьный бал. Золушка с сожалением пробегается по ней глазами перед тем, как выбросить в урну. Белль старше классом и вряд ли пойдёт, а других друзей благодаря Авроре у неё нет.

Сейчас пусто, и Золушке никто не мешает расставлять стулья. Аккуратно, спинка к спинке, ровно. Утром их всё равно поставят как попало. Но сейчас ей приятно глядеть на ровные ряды. На чистые столы. Пахнет тоже чем-то свежим. В столовой это редкость. Постоянно что-то разольётся, затопчется или закатится куда-то в дальний угол. Она почти заканчивает, когда открывается дверь.

— Привет, — говорит Ариэль. Она закручивает волосы в жгут и снова раскручивает. — Хотела узнать, в порядке ли ты.

— Спасибо, — кивает Золушка. И ей хочется быть более благодарной, но больше, пожалуй, невозможно. Всё это неожиданно обрушивается на Золушку неподъемной ношей, и она садится на еще не задвинутый стул и спрашивает: — Что я ей сделала?

Ариэль пожимает плечами и подходит.

— Не обязательно что-то делать. Можно просто быть. Но… — Она садится на стол, закидывает ногу на ногу, вообще-то это запрещено, но сейчас некому сделать ей замечание. — Это было слишком.

— Слишком что? — не понимает Золушка.

— Это не случайно опрокинуть поднос, — при слове случайно она делает в воздухе кавычки, — это было опасно. Для тебя. Я знаю, как бывает опасна вода.

— Спасибо, — повторяет Золушка.

— Скоро будет бал, — Ариэль покачивает ногой в такт какой-то своей музыке. — Я буду петь, но это не новость. Будет здорово, если ты придёшь.

Она спрыгивает на землю, просидев всего минуту, и идёт к выходу.

— Будет весело, — говорит она уже возле двери. А потом улыбается, — не как у Стивена Кинга.

Дверь закрывается, оставив Золушку наедине со стульями и шваброй.


***

Золушка сидит на подоконнике в своей комнате. Пластик приятно холодит ноги, а бокал какао ждёт её на столе. Она мало обращает на это внимания, потому что перерывает журнал «Фея-крестная» в поисках подходящего наряда, который она бы успела сшить к празднику. Каждое платье вызывает в ней сомнения. Слишком открытое. Слишком длинное. Слишком старомодное. Всё — слишком.

На двадцать четвертой странице двенадцатого номера ей наконец-то попадается то, что ей кажется самым удачным вариантом. Тем самым «не слишком». Она уже представляет, как оно будет на ней сидеть, как удачно подчеркнёт цвет её глаз голубой, почти белый, цвет. Ей даже хочется напевать, пока она достаёт ткань из шкафа.

Прикладывает её к лицу, и да, действительно, её глаза сияют гораздо ярче.

Она сидит до позднего вечера. По столу разложены выкройки, обрезки ткани. Работа идёт быстро, потому что Золушка много шьёт для себя и все размеры знает наизусть, не приходится ничего подгонять и подшивать. Она делает стежок за стежком и вспоминает слова Адама.

— Мне не терпится увидеть тебя на балу, — говорит он ей в коридоре. — Ты будешь самой красивой, я уверен.

Золушка улыбается этим словам.

Аврора теперь шествует по коридорам в гордом одиночестве, потому что Ариэль предпочитает её компании такое же одиночество. Разговаривали ли они после сцены в бассейне, никому не известно, но у Авроры вид оскорблённой королевы. Ариэль беспечна и при встрече с Золушкой приветливо машет ей рукой.

К полуночи платье готово и выглядит ещё чудеснее, чем в журнале.

«Спасибо, «фея-крёстная», — думает Золушка, глядя на него. – Спасибо».

Остаётся только найти подходящие туфли.


***

— Никто не хочет становиться с ней в пару на лабораторную, – рассказывает Золушка. Бэлль кивает, хотя взгляд не отрывается от книги. – Обычно они были вдвоём. А теперь Ариэль решила встать в пару со мной.

— Ага, — говорит Бэлль.

— Ей пришлось встать в пару с Жасмин, хотя она на прошлой неделе высмеивала ее акцент и форму носа. А Жасмин сказала, что лучше она вообще не сдаст лабораторную, чем встанет в пару с этой… непонятно кем, она, похоже, что-то на арабском сказала.

— Она всегда к ней цеплялась. — Бэлль закрывает книгу, и Золушка видит название «Свободные радикалы в органическом синтезе», автор М. Малефисента. — Пока к нам не перевелась Эсмеральда. Она живет с родителями в трейлере на окраине, и Авроре это не давало покоя до тех пор, пока Эсмеральда не продемонстрировала ей в женском туалете нож. Потом она снова вернулась к Жасмин.

— Это же она, — Золушка указывает на название. — Она, тот учитель по химии, которую ты считаешь идеальной.

— Что? — Бэлль растерянно смотрит на название. — А. Да. У неё несколько книг, и она обещала подписать эту, когда я дочитаю.

— Ты стараешься, — смеётся Золушка и делает вид, что не видит записку-закладку, лежащую рядом, на которой чужим почерком написано: «Сегодня в девять».

— Ещё как, — Бэлль отвечает серьёзно и снова углубляется в чтение. Золушка поглядывает на часы, потому что ей нужно успеть заскочить в магазин, чтобы выбрать туфли.


***

Она узнаёт их сразу.

Они сверкают в освещении магазина, словно сделаны из хрусталя. Но на самом деле это миллионы блесток. Золушка замирает, когда видит цену, и ей хочется в голос застонать от такой несправедливости. В туфлях идеально все. Высота каблука, цвет, форма мыска. Они идеально подчеркнут её ноги. Платье было до колена, но с такими туфлями… с такими туфлями.

— Тебе помочь, деточка? — к Золушке подходит улыбчивая пухлая женщина.

— Н-нет, — мотает головой Золушка. — То есть да. У вас есть похожие, но дешевле?

— Увы, — качает головой женщина. — Похожих на них нет.

Золушка кивает, потому что и так знает, что нет. Нет. Они такие одни.

— У вас в школе бал? — спрашивает женщина, в её голосе слышно участие. — Купила платье?

— Нет, я сама сшила.

— О. Редко кто сейчас шьёт себе сам. Ну, кроме проекта «Подиум», конечно, — добавляет она и смеётся.

Золушка отчего-то рассказывает этой приятной женщине про своё платье, про школу, про Аврору и Адама.

— … и вот они бы стали таким идеальным дополнением, но… — почти заканчивает Золушка, но женщина её прерывает.

— Я, кажется, придумала, что нам делать, — говорит она и подмигивает.

— Нам? — переспрашивает Золушка, удивлённо поднимая брови.

— Нам, — кивает женщина. — Когда у тебя вечеринка?

— Завтра вечером, — Золушка отвечает неуверенно, потому что не может поверить, что женщина может ей помочь.

— Отлично. Тогда я покупаю эти туфли. А сразу после бала ты мне их возвращаешь, а я возвращаю их в магазин. Сама понимаешь, — женщина показывает на свою пухлую ножку, — размер не подошёл. Как только сразу не заметила. Рассеянность до добра не доведёт!

Через полчаса Золушка выходит из магазина, чуть не плача от счастья. Она прижимает к груди заветную коробку, и в голове её эхом стучит голос спасительницы. Второй феи-крёстной.

«Нужно вернуть их сразу после школьного бала».


***

— Остановите, пожалуйста, возле того магазина! — кричит Золушка водителю.

— Так до школы еще целый квартал! — он тоже кричит, потому что мотор в старом пикапе производит невыносимый шум.

— Мне надо в магазин! — тычет пальцем в сияющую надпись Золушка.

— Как хочешь! — водитель резко останавливается рядом со входом, и тыквы в его кузове сталкиваются боками.

— Спасибо, спасибо огромное! — благодарит Золушка своего соседа по улице. Он как раз вез тыквы в пригород и предложил ее подвезти. — Удачи на ярмарке!

Последнюю фразу она кричит, потому что машина заводится снова, и сосед неопределённо машет рукой — не то благодарит, не то желает удачи в ответ. В магазин ей на самом деле не надо, просто ей не хочется, чтобы пикап битком набитый тыквами подвёз её к парадному входу.

Золушка поправляет юбку и улыбается. На ней прекрасное платье, волосы убраны в высокую прическу, на ногах идеальные туфли. И её должен ждать чудесный вечер. Несмотря ни на что.

***

Первая, кого она видит – это Ариэль. Она одета во что-то немыслимо открытое, скорее даже, она почти раздета. Но это ей безумно идёт, и выглядит она абсолютно уверенной в себе. Как если бы это было самое обычное платье. Рядом с ней стоит Эрик, в обычном костюме, и смотрятся они на удивление гармонично. Ариэль сначала не замечает Золушку, но, когда видит, восхищённо ахает.

— Ты бесподобна, — говорит она. — А туфли! Туфли — чудо!

Золушка благодарит, и у неё на сердце удивительно легко. И становится еще легче, когда на ступеньках возле главного входа она видит Адама. Ловит его восхищённый взгляд.

Это бесценно.


***

Аврора стоит в одиночестве, пока Ариэль обжимается со своим парнем где-то за кулисами после выступления. Никто не заговаривает с ней даже из вежливости, потому что она сама её ни к кому не проявляла.

Аврора наливает себе третий бокал пунша. Она пьёт его медленно, чувствуя привкус дешёвого вина во рту. Она никогда бы не стала пить школьный пунш, если бы у неё перед лицом постоянно не крутились эта беженка Золушка и Адам, счастливые и смеющиеся.

Третий бокал заканчивается так же быстро, как и второй, поэтому она тянется за четвёртым.

— Я бы не стала так налегать даже на такую выпивку.

— Чего? — Аврора оборачивается и видит высокую женщину в чёрном платье. — Вот вас-то я и не спросила!

— Не спросила — это точно, — она улыбается, но в улыбке её нет ничего доброго, только какое-то превосходство и презрение. Так обычно улыбается сама Аврора. — Большое количество алкоголя приводит к коме.

— Вы вообще кто? — Аврора назло делает ещё один глоток.

— Учитель химии, — отвечает женщина с той же улыбкой. — Так вот. Приводит к коме. Можно будет долго спать. Очень долго.

— Отлично. — Аврора залпом допивает бокал и отходит от стола и сумасшедшей учительницы.


***

Адам уверено держит Золушку за руку и ведёт по лестнице. Они спускаются по боковой, для учителей, которой пользоваться запрещено, и от этого у Золушки перехватывает дыхание. От нарушения правил, от ощущения, что Адам держит её за руку, оттого, что они идут посмотреть на то, как проигравшего в конкурсе будут кидать в бассейн, от…

…неожиданно она спотыкается, и один туфель слетает с ее ноги и исчезает в темноте лестничного пролёта, падает куда-то в темноту, на первый этаж или в подвал.

— О господи, — выдыхает Золушка. — Нужно его найти!

— Я могу носить тебя на руках весь вечер, – Адам улыбается ей лукаво, но потом принимает серьёзный вид. — Спущусь, поищу. Никуда не уходи.

Он исчезает из виду, и Золушка садится на ступеньки в ожидании. «Вот так растяпа», — думает она, глядя на босую ногу. Внизу всё тихо, и она начинает переживать. Но проходит ещё немного времени, и она слышит шаги. Адам поднимается к ней, улыбаясь и держа туфельку в руке.

— Прекрасная принцесса обронила, — говорит он грустным голосом. – Я бы хотел вернуть, но...

— Но? — Золушка закусывает губу, чтобы не улыбнуться.

— У неё самые красивые ножки на свете. И чтобы убедиться, я должен сам помочь вам в примерке.

Он опускается на одно колено и аккуратно надевает туфель на ногу Золушке.

— Я и не сомневался, — говорит Адам, — что у вас самая прекрасная и маленькая ножка в королевстве.

— Эксклюзив, — смеётся Золушка. Смеётся. Пока Адам не наклоняется и не целует её.

«Спасибо, фея-крёстная», — думает Золушка.

Городские часы бьют полночь на башне.