[spleanitslife]

Опаздываю)
Для [J]Кицунько[/J]
Надеюсь угодила)
ХичиРен, вроде бы даже ангст.
Очень надеюсь, что тебе понравится, хотя я как обычно развила тему раздвоения личности( и да) никто не умрет))
*оглядев написанное* только это какой-то больше драббл(( и рейтинга нет.

Если друг оказался вдруг)

Делить комнату с Куросаки странно и страшно. Возможно Рукия попала не на тот период, когда рыжего стоит опасаться, вот и сопела спокойно в своем шкафу. Точнее не своем. Его. А Ренджи был невезуч до абсурда. И всегда все делал не вовремя. Всегда опаздывал. Как и сейчас, опоздал на спокойные времена в комнате Ичиго. А еще Ренджи был не слишком наблюдателен, особенно когда дело касалось его друзей. Поэтому двойную жизнь Ичиго принял за странность не сразу. Видите ли с Куросаки ни в чем нельзя быть уверенным наверняка.
Днем Ичиго был тем Ичиго, который вломился в Сейретей с лозунгом "Спасу Рукию!", и мчался сквозь незнакомые улицы, не замечая опасностей. Этот Ичиго был вспыльчивым, громкоголосым и чуть что пускающим в ход кулаки.
Ночью же Куросаки был совсем другой. И Ренджи иногда терялся в ощущениях, какой же из этих двоих ему нравится больше. То, что второй Куросаки был странный, Абараи пока не соображал. Зато соображал, что пацан здорово сносил ему крышу. Своей ненасытностью и подростковой страстностью. Сам Ренджи тоже, конечно, не был примером сдержанности и воспитанности. И это радовало его особенно, человек его ритма, его сердцебиения. Или не человек?
Дневной Куросаки не помнил ночного. Ночной знал о дневном лишь смутно. Сначала эта игра развлекала Ренджи, потом раздражала, потом пугала, а потом он понял, что это не игра.
Но даже не смотря на то, что это перестало быть игрой, хотя никогда ей и не было, у этого явления были свои правила, которые, как понял Ренджи, лучше соблюдать, чем нарушать.
Дневной Куросаки думал, что во снах его преследовали какие-то эротические кошмары с Абараив главной роли, и главный герой понял сразу, что рассказывать об их реальности, ох как не стоит.
Ночной Куросаки терпеть не мог тему о Сейретее и шинигами вообще.
- Я же шинигами тоже, придурок - напоминает ему Ренджи.
- Можешь считать себя исключением - голос Ичиго тверд, а после поцелуев, Абараи, кажется, что во рту остается металлический привкус, словно рот мальчишки полон яда.
Оба Ичиго схожи отсутствием чувства юмора. Ни один Ичиго не желает знать о существовании другого. Но постоянно сталкиваются. В заинтересованных взглядах на одного лейтенанта. Один понимает, что сны слишком реальны, другой понимает, что терпеть второго не хочет. Один только Ренджи застрял на тонкой грани между. Такой же тонкой как грань между существованием двух Куросаки. Он знает, что спит не с тем Куросаки. Понял это не сразу, но понял, по разному цвету глаз, по остроте улыбок, по интонациям в голосах.
Мир Абараи начинает делиться на две части. День и Ночь. Куросаки спасает беспамятство, Ренджи негде спастись. Он помнит все. Он знает все. Он видит все.
Он собирается с силами. чтобы отказаться, чтобы остановиться. Но сил у Забимару не попросить, а глядя в желтые глаза, Абараи, лейтенант, не просто так, а с банкаем, понимает, что слаб как котенок. И пути назад у него нет.
В жизни обоих Куросаки существует один момент, когда один уже спит, а второй еще не проснулся, этот момент занимает не больше минуты, но Ренджи не надо больше.
Абараи бредет к своему отряду, потерянный, вдыхая воздух Сейретея, воздух не пропитанный пустотой и безумием. Он знает, что подгадал идеальное время. Дневной Куросаки решит, что Ренджи вызвали ночью в Общество Душ, Ичиго живущий ночью, подумает, что лейтенант ушел еще днем.
Он не нарушил хрупкое равновесие двух Куросаки. Зато знает как сильно повредил свое. Ждать в друге пустого, ждать, когда он его поглотит полностью и не останется ничего кроме - это плохо, но удивительно приятно. Когда-нибудь пустой возьмет верх над шинигами. Черное растворится в белом. Навсегда.